26.06.15. Интервью Председателя РОВС И.Б. Иванова Часть 2.
"В Новороссии мы защищали интересы всего народа – национальные интересы"
- Вы уже много лет знакомы с Игорем Стрелковым. Часто ли Вам приходилось общаться с ним в Славянске?
Со
Стрелковым, действительно, знаком давно. Мы почти четверть века друг
друга знаем. А встретиться с ним в Славянске довелось только два раза.
В
первый раз – в первый же день по прибытии группы чинов РОВСа в этот
город. Двух офицеров из нашей группы я оставил в Краматорске,
предоставив их в распоряжение Разведуправления – «Хмурому». А с
остальными прибыл к Стрелкову. Построил наш небольшой отряд во дворе
бывшего райотдела СБУ, где располагался штаб Ополчения, доложил
Командующему о прибытии. Обнялись. Он обошёл строй, пожал каждому руку и
с места в карьер заявил: «Положение сложное. Противник прорвал оборону
под Ямполем. Наш батальон, оборонявший позицию, понёс тяжёлые потери,
командир батальона ранен. Вам предстоит прямо сейчас отправиться на
фронт и прикрыть это направление». Вот и вся встреча. В течение часа мы
получили оружие. А ещё через час уже были на передовой…
Вторая
встреча со Стрелковым в Славянске произошла перед оставлением города.
Днём 4 июля я прибыл к Командующему, доложил ему о ходе боя под
Николаевкой, сообщил, что из тех людей, что представлялись ему в составе
группы РОВСа, трое пропали без вести… Мы разговаривали на улице, возле
здания СБУ. Стрелков внимательно меня выслушал, а потом буквально
огорошил: «Я, – сказал Игорь Иванович, – не позволю уничтожить
Ополчение. Сегодня ночью мы выходим из Славянска…»
Честно говоря,
в тот момент я не сразу оценил всей силы этого стратегического хода.
Ведь мы, рядовые бойцы и офицеры Ополчения, были настроены стоять в
Славянске насмерть, держать город до последнего патрона, до последней
капли крови, как в 1613 русские воины держали Смоленск, как в 1877 году
обороняли цитадель Баязета. Но неожиданный для всех приказ Стрелкова о
выходе из Славянска оказался в той ситуации совершенно верным и
оправданным.
Решение И.И. Стрелкова оставить Славянск – сродни
решению М.И. Кутузова об оставлении Москвы: та же логика, тот же
замысел, та же мотивация. Те, кто знает историю войны 1812 года, поймут,
о чём я говорю. Оставить город – пусть даже и ставший символом для всех
русских людей! – ради того, чтобы сохранить армию и продолжить борьбу.
Пойти на жертвы в тактическом плане, но тем самым стратегически
повернуть ход войны в свою пользу. Так оно и вышло.
Кстати, сама
операция по выходу из окружённого врагом Славянска была подготовлена и
проведена образцово, с незначительными потерями. Могу
засвидетельствовать это, как один из её непосредственных участников. По
сложности и чёткости исполнения выход из Славянска можно сравнить с
блестяще проведённой генералом Врангелем эвакуацией Русской Армии из
Крыма в ноябре 1920-го. Успеху способствовало и то обстоятельство, что
укропы были дезинформированы и совершенно дезориентированы: Стрелкову
удалось создать видимость, что гарнизон Славянска будет цепляться за
город до последнего и подготавливается к жёсткой обороне. Каратели уже
настроились на предстоящую кровопролитную осаду и не ожидали, что
ополчение будет прорываться из города.
В ночь с 4-е на 5-е июля мы оставили Славянск. С нами ушла и часть населения.
А
в следующий раз мне довелось видеться с Командующим уже в Донецке. Вот
там с Игорем Ивановичем приходилось встречаться часто – сначала время от
времени в качестве заместителя командира 2-го пехотного Славянского
батальона, прикрывавшего Донецк со стороны Иловайска и Моспино, затем,
уже практически ежедневно – в качестве начальника Политотдела.
- Каково было Ваше впечатление от Донецка, когда Вы в числе других «стрелковцев» пришли туда по оставлении Славянска?
Двоякое.
С одой стороны, поразило, с какой радостью и теплотой нас встретили
люди. Словно в старой военной кинохронике, когда войска проходят по
улицам освобождённого города, а местные жители забрасывают их цветами,
девчата подбегают и целуют бойцов, люди на обочинах дорог плачут от
счастья, крестят проходящих мимо солдат, радостные ребятишки бегут за
колоннами пехоты и бронетехники... Вот приблизительно так стрелковцев и
встретили в Донецке. Народ искренне радовался, на улицах нас чествовали,
как своих освободителей. Беспрестанно подходили незнакомые люди и
благодарили. Разве что цветами не забрасывали: приготовиться к встрече
дончане не успели. Вместо цветов совали в руки ополченцам пачки сигарет,
выносили какие-то продукты, чтобы накормить наших бойцов…
С
другой стороны мы увидели, что Донецк совершенно не подготовлен к
обороне – ни в фортификационном, ни в информационном, ни в
морально-психологическом отношении. Фактически не было даже блокпостов.
Как нам рассказали местные жители, какое-то подобие блокпостов и
наглядная агитация на улицах с призывами защищать Донбасс появились
только перед самым нашим входом в Донецк. Местные власти защищать город
явно не собирались. И к этому не готовились.
В Донецке было полно
всевозможных вооружённых формирований – батальон «Оплот» Захарченко,
батальон «Восток» Ходаковского, какие-то «Русская Православная Армия»,
СВД «Беркут» и тому подобные… Причём, вооружены и снабжены некоторые из
этих формирований были гораздо лучше нас, фронтовиков. Они даже танки
имели. Но всё это были не боевые части, а по сути – тыловые охранные
предприятия. И создавалось большинство из них, как я понимаю, вовсе не
для использования на фронте против наступавших карателей, а для… охраны
имущества местных донецких олигархов.
Во время обороны Славянска
все эти «Оплоты» и «Востоки» не оказали нам никакой помощи. Напрасно мы
надеялись, что окружённый Славянск попытаются деблокировать из Донецка.
Некоторые тогда думали: «Сдерживая все основные силы врага под
Славянском, стрелковцы дают время Донецку укрепиться и сформировать силы
для того, чтобы деблокировать Славянск ударом с юга». Но об этом
тогдашние донецкие власти и командиры даже не помышляли! Более того,
впоследствии выяснилось, что с подачи властей «крышуемые» ими тыловые
формирования перехватывали вооружение и гуманитарную помощь,
предназначавшиеся для Славянска…
Очевидно, что закулисные
сценаристы рассчитывали на следующее развитие событий: Стрелков безо
всякой пользы будет упорно держать окруженный Славянск; не имея
поддержки со стороны Российской Федерации и не получая никакой помощи из
Донецка, он через какое-то время неизбежно героически погибнет – вместе
со всеми, собравшимися в Славянске, идейными добровольцами. После этого
реально сопротивляться карателям станет некому, и неподготовленный к
обороне Донецк – спокойно сдадут укропам. На Новороссии можно будет
поставить крест. А Стрелков своим решением выйти из Славянска сломал все
эти расчёты. Чего не ожидали ни в Киеве, ни в Донецке.
Мы пришли
в столицу ДНР и быстро организовали оборону города, взяли под свой
контроль значительную территорию вокруг Донецка, решительно заняв
близлежащие города и населённые пункты. Например, мой батальон сходу
занял Иловайск и Моспино, помог сформировать и принял в свой состав роту
добровольцев из Харцызска, а затем ещё пять рот из числа местного
населения. Только благодаря манёвру Стрелкова по выходу Ополчения из
Славянска, Новороссия выстояла в июле 2014-го и смогла дальше продолжить
борьбу.
Кстати говоря, после прихода Славянской бригады в Донецк
«Оплот» и «Восток» – за исключением нескольких небольших подразделений,
в частности, группы востоковцев на Саур-Могиле – так и продолжали,
вместе со всем своим тяжёлым вооружением, отсиживаться в городе, не
принимая участия в его обороне. Вся тяжесть битвы за Донецк легла на
стрелковцев. Даже в дни самых напряжённых боёв июля и августа, когда
укропы пытались взять столицу Донбасса в кольцо – несколько раз им это
удавалось, хотя и ненадолго – мы не могли рассчитывать на помощь
«Востока» и «Оплота» и в неравных боях отбивали атаки на город только
силами Славянской бригады.
Была ещё одна проблема, связанная с
«героями тыла». На фронте эту публику редко можно было увидеть, зато она
активно «геройствовала» в самом Донецке – по части мародёрств и
уголовщины: завели собственные тюрьмы, «отжимали» у людей автомобили,
вымогали деньги, были отмечены случаи незаконных задержаний,
изнасилования… Страдало от этих бесчинств местное население, все
претензии которого были, в основном, именно к оплотовцам и востоковцам.
Хотя и мелкие донецкие ОПГ, действовавшие под видом ополченцев, типа
какой-нибудь никому не подчинявшейся шайки «Грека», вреда наносили
много. Иногда эти шайки прикрывались и финансировались коррупционерами
из числа депутатов Верховного Совета ДНР. Было и такое. Весь этот
беспредел стал одной из причин, по которой дончане так радостно
встречали стрелковцев: «Пришёл Стрелков – он порядок наведёт!»
И,
действительно, порядок Стрелков навёл быстро. Многие наверняка помнят,
как славянцы покончили с донецкими наркобаронами, привыкшими в
незалежной Украине считать себя безнаказанными. В отличие от украинской
милиции, стрелковцы взяток не брали и действовали чрезвычайно
эффективно, поэтому донецкие наркодельцы в несколько дней были
арестованы, судимы и приговорены к высшей мере наказания. Даже пьяные
перестали появляться в общественных местах: Стрелков ввёл в Ополчении
«сухой закон», а задержанные на улице пьяницы из числа местных –
направлялись отрезвиться на окопные работы…
К сожалению, мы не
успели кардинально решить проблему существования в Донецке тыловых
бандформирований, фактически не подчинявшихся Министерству Обороны и
правоохранительным органам Республики. На решение этой проблемы не
хватило времени и сил. Ведь укропы в это время не бездействовали,
наступали на Донецк, и все силы Стрелковской бригады были брошены на
фронт – сдерживать натиск бронированных армад. Чтобы покончить с
бандбатальонами в нашем тылу, нужно было снять какую-то часть войск с
фронта. А у нас в это время катастрофически не хватало бойцов… Но сам
факт нахождения Стрелкова и стрелковцев в Донецке заставлял бандитов
хоть как-то держать себя в рамках. А вот после нашего ухода, при
Захарченко, бывшем командире «Оплота», криминал и коррупция в ДНР
расцвели буйным цветом – в худших традициях незалежной Украины…
- По какой причине Вам и другим чинам РОВС пришлось покинуть Новороссию?
О
причинах я открыто написал, вернувшись в Российскую Федерацию. 8
сентября 2014 года в интернете было широко распространён документ под
заголовком: «Заявление И.Б. Иванова, Председателя РОВС, бывшего
заместителя начальника Главного Штаба ВС ДНР». Это, наверное, была чуть
ли не первая ласточка, благодаря которой в Российской Федерации и в
самой Новороссии понятливые люди уловили, что в Донецке произошло что-то
неладное, в корне меняющее всю ситуацию. А люди тогда не понимали, что
же на самом деле случилось, почему «ушёл» Стрелков, почему убирают со
своих постов стрелковских командиров и начальников, почему Захарченко
приказал закрыть популярную программу «Вестник Ополчения», почему в ДНР
фактически началось негласное избиение славянских кадров – самых опытных
на тот момент, доказавших на этой войне свою эффективность, офицеров?..
Если
называть вещи своими именами, то в середине августа в ДНР произошёл
государственный переворот, целью которого было убрать из Новороссии
Стрелкова и его команду. В этот момент я служил в штабе стрелковской
бригады (фактически это давно уже была дивизия) и временно исполнял
должность начальника штаба, поэтому видел всю ситуацию изнутри. Выскажу
своё собственное видение ситуации, как я её понимаю.
Стрелков –
слишком самостоятельный командир и идейный человек. Из таких же идейных
людей состоял и костяк стрелковской команды. Всем было ясно, что ни сам
Игорь Иванович, ни его команда не пойдут на сговор с киевскими бандитами
и не согласятся подписывать какие-либо предательские договоры типа
Минских соглашений. Кроме того, думаю, наших врагов в Москве – их
принято называть «пятой колонной», хотя это не совсем правильная
терминология – сильно напугали определённые успехи в военном и
государственном строительстве, достигнутые при Стрелкове. Ведь
весной-летом 2014 года на Донбассе возникло маленькое православное
русское государство, где шаг за шагом возрождались какие-то элементы
Российской Империи.
Стрелковская команда была «заточена» на
победу, на полный и окончательный разгром украинского сепаратизма, на
то, чтобы дать решительный отпор поползновениям Запада задавить и
уничтожить Россию. А антироссийские силы, засевшие в Москве – их там
много – не были заинтересованы в таком развитии событий. Сразу задавить
народное движение в Новороссии, принявшее столь грандиозный размах, они
были не в состоянии, поэтому пошли по пути постепенного «слива» (не
люблю этого слова, но сейчас в Донбассе – оно самое частозвучащее). А
для «слива» нужно было убирать Стрелкова и ставить во главе ЛНР и ДНР
совсем других людей – беспринципных, управляемых, которые, не
задумываясь об интересах жителей Новороссии и интересах России,
выполняли бы чужие указания. Лучше всего для этой цели подходили местные
уголовные и полууголовные элементы, коих хватало среди командиров
донецких тыловых формирований. Нужно было только привести этих последних
к власти и в качестве компенсации за работу по «сливу» дать им
карт-бланш на беспрепятственное набивание собственных карманов. Что и
было сделано.
- Насколько в событиях в Новороссии было заметно влияние коммунистов? И в какой форме это влияние проявлялось?
Ни
в какой форме не проявлялось. О деятельности коммунистов при Стрелкове
мы в ДНР даже не слышали. Все местные партии, включая коммунистическую и
Партию регионов, с началом боевых действий просто разбежались и
попрятались. Во время обороны Славянска, а затем и обороны Донецка
компартия никаким образом своего существования не обозначила.
Было
смешно читать в интернете, как бесились в РФ коммунисты, которые писали
в своих блогах, что вот, мол, белогвардейцы реально воюют в Новороссии,
а мы упускаем ситуацию, не смогли сформировать там ни одного
коммунистического отряда. Действительно, весной-летом 2014 года в
ополчении ДНР ни одного коммунистического формирования не было – не
только батальона, но даже и отделения. Как не было в тот период в ДНР,
слава Богу, и никаких политических партий.
Другое дело, что
многие представители старшего поколения в Донбассе, действительно, с
ностальгий вспоминали о временах СССР. Такие «просоветские» настроения у
какой-то части населения имели место. Но в сущности это была ностальгия
не по коммунистической партии и учению Маркса-Ленина, а тоска по тому
времени, когда страна была едина, когда русских на Украине не считали
людьми низшего сорта, когда никто не заставлял людей насильно учить
нелепый искусственный язык, и когда невозможно было даже представить,
что на города и сёла Донбасса обрушатся снаряды и ракеты…
Первое,
что я потребовал от своих подчинённых, вступив в должность начальника
Политотдела – это твёрдо проводить в нашей идеологической и
воспитательной работе линию на надпартийность Ополчения, не допускать в
войсках никакой партийщины. Ибо любые партии разделяют людей,
раскалывают общество на своих и чужих, а в Новороссии мы защищали
интересы всего народа – национальные интересы. Кстати, сами члены РОВСа
не вели в ДНР никакой «белогвардейской» пропаганды. Мы просто старались
без рекламной шумихи осуществлять Белое Дело на практике. По сути,
Политотдел Ополчения твёрдо проводил (хотя публично и не озвучивал
этого), программу генерала Александра Павловича Кутепова, заявившего в
1929 году: «Мы боремся не за те или иные партийные идеалы, мы боремся за
то, что выше всех партий и классовых программ – мы боремся за Россию.
На эту борьбу зовём мы всех русских людей, где бы они ни были: на родине
или за рубежом. Мы зовём к ней и тех наших братьев, у которых под
красноармейской шинелью не перестало биться русское сердце».