09.09.15 Ответы на вопросы И.Стрелкова в прямом эфире от 03.09:
- Приказ о сухом законе в ополчении во время славянской кампании. Чем было продиктовано Ваше решение о сухом законе?
И. Стрелков: Мое решение о сухом законе было продиктовано очень большим негативным опытом, когда я видел, что из-за того, что на войне идет употребление алкоголя, причем не организованное. Вообще, организованное и неорганизованное это достаточно размытые понятия. Из-за этого зачастую потерь намного больше, чем иногда от противника. То есть постоянные. В Чечне, например, до 1/3 потерь. Потери связаны с алкоголем в той или иной мере. Или солдаты непосредственно противника пользовались тем, что солдаты пьяные, и уничтожал, блок-посты снимал часовых, заманивал пьяных людей и захватывал их в плен. Либо солдаты «по пьяни» бросали гранаты, стреляли: это было и в Боснии, и в Приднестровье; это было и в Чечне, и в первую компанию, и во вторую. Таких случаев я знаю массу. Именно поэтому было принято жесткое решение на введение сухого закона – и в воинских подразделениях, и в зонах, которые войска занимали. В Донецке мы не смогли полностью реализовать это, поскольку город был слишком большой, а нас было слишком мало, но старались. А в Славянске, там, где компактная территория и достаточно компактные воинские подразделения, это было реализовано, не скажу что на 100%, но на 90%.
- Но сухой закон был общим или только для ополчения?
И. Стрелков: Сухой закон был только для ополчения и в зонах, где непосредственно шли боевые действия. Поскольку Славянск был объявлен на осадном положении, там был введен «сухой закон» как для армии. Донецк тоже был объявлен на осадном положении, но это, опять же повторяю, поскольку это огромный город, конгломерация 1,5-миллионная, там следить за соблюдением сухого закона реально у нас не хватило бы никаких сил, иначе нам пришлось бы ополчение вместо фронта отправить патрулировать улицы, ловить пьяных и закрывать магазины. Кроме того, не надо забывать, что там тогда еще действовало два формирования, которые мне одно подчинялось оперативно, а другое вообще не подчинялось, это «Восток» и «Оплот». У них были свои командиры, которые, естественно, и близко не думали выполнять эти приказы.
- Вы можете оценить эффективность этого сухого закона по сравнению с Чечней?
И. Стрелков: В Славянске он был эффективен полностью, он полностью себя оправдывал. Если на тот момент противник злоупотреблял алкоголем, и наши трезвые бойцы, которые могли трезво оценивать обстановку и могли нанести ему потери и воспользоваться тем, что противник злоупотребляет, и не давали противнику воспользоваться самому.
- Очень много (и в политике, и везде) высказывается мнений о том, что ограничение алкоголя – это совершенно ненужная и неэффективная мера.
И. Стрелков: У нас уже скоро фактически и наркотики попытаются легализовать, судя по всему.
- Вы сами лично, для России, поддерживаете сухой закон или ограничения в какой-то степени?
И. Стрелков: Ограничения я поддерживаю. В частности, я полагаю, что необходимо вернуть систему ЛТП, потому что огромное количество людей, которые не потеряны для общества, будучи пущены на самотек, они просто спиваются и гибнут, поэтому я считаю, что это должно быть возвращено. В целом, полное введение сухого закона, как показала практика (иностранная, в том числе, в Соединенных Штатах и в Советском Союзе), к сожалению, не очень реально, т.е. оно вызывает, так сказать, рост контрабанды, рост подпольного производства эффекта не дает: гнали самогон, гонят и будут гнать. Но бороться с алкоголизмом, с пьянством я считаю совершенно необходимым.
Мое мнение такое: ко всему нужен взвешенный подход. Пока люди сами не созрели для того, чтобы от алкоголя и от всего прочего, бесполезно на них давить, они все равно найдут лазейку.
- Приказ о сухом законе в ополчении во время славянской кампании. Чем было продиктовано Ваше решение о сухом законе?
И. Стрелков: Мое решение о сухом законе было продиктовано очень большим негативным опытом, когда я видел, что из-за того, что на войне идет употребление алкоголя, причем не организованное. Вообще, организованное и неорганизованное это достаточно размытые понятия. Из-за этого зачастую потерь намного больше, чем иногда от противника. То есть постоянные. В Чечне, например, до 1/3 потерь. Потери связаны с алкоголем в той или иной мере. Или солдаты непосредственно противника пользовались тем, что солдаты пьяные, и уничтожал, блок-посты снимал часовых, заманивал пьяных людей и захватывал их в плен. Либо солдаты «по пьяни» бросали гранаты, стреляли: это было и в Боснии, и в Приднестровье; это было и в Чечне, и в первую компанию, и во вторую. Таких случаев я знаю массу. Именно поэтому было принято жесткое решение на введение сухого закона – и в воинских подразделениях, и в зонах, которые войска занимали. В Донецке мы не смогли полностью реализовать это, поскольку город был слишком большой, а нас было слишком мало, но старались. А в Славянске, там, где компактная территория и достаточно компактные воинские подразделения, это было реализовано, не скажу что на 100%, но на 90%.
- Но сухой закон был общим или только для ополчения?
И. Стрелков: Сухой закон был только для ополчения и в зонах, где непосредственно шли боевые действия. Поскольку Славянск был объявлен на осадном положении, там был введен «сухой закон» как для армии. Донецк тоже был объявлен на осадном положении, но это, опять же повторяю, поскольку это огромный город, конгломерация 1,5-миллионная, там следить за соблюдением сухого закона реально у нас не хватило бы никаких сил, иначе нам пришлось бы ополчение вместо фронта отправить патрулировать улицы, ловить пьяных и закрывать магазины. Кроме того, не надо забывать, что там тогда еще действовало два формирования, которые мне одно подчинялось оперативно, а другое вообще не подчинялось, это «Восток» и «Оплот». У них были свои командиры, которые, естественно, и близко не думали выполнять эти приказы.
- Вы можете оценить эффективность этого сухого закона по сравнению с Чечней?
И. Стрелков: В Славянске он был эффективен полностью, он полностью себя оправдывал. Если на тот момент противник злоупотреблял алкоголем, и наши трезвые бойцы, которые могли трезво оценивать обстановку и могли нанести ему потери и воспользоваться тем, что противник злоупотребляет, и не давали противнику воспользоваться самому.
- Очень много (и в политике, и везде) высказывается мнений о том, что ограничение алкоголя – это совершенно ненужная и неэффективная мера.
И. Стрелков: У нас уже скоро фактически и наркотики попытаются легализовать, судя по всему.
- Вы сами лично, для России, поддерживаете сухой закон или ограничения в какой-то степени?
И. Стрелков: Ограничения я поддерживаю. В частности, я полагаю, что необходимо вернуть систему ЛТП, потому что огромное количество людей, которые не потеряны для общества, будучи пущены на самотек, они просто спиваются и гибнут, поэтому я считаю, что это должно быть возвращено. В целом, полное введение сухого закона, как показала практика (иностранная, в том числе, в Соединенных Штатах и в Советском Союзе), к сожалению, не очень реально, т.е. оно вызывает, так сказать, рост контрабанды, рост подпольного производства эффекта не дает: гнали самогон, гонят и будут гнать. Но бороться с алкоголизмом, с пьянством я считаю совершенно необходимым.
Мое мнение такое: ко всему нужен взвешенный подход. Пока люди сами не созрели для того, чтобы от алкоголя и от всего прочего, бесполезно на них давить, они все равно найдут лазейку.
