03.04.16. Заметка от Дарьи Котунцевой.
"Кто
возводит памятник ненависти? В российских и зарубежных СМИ в последнее
время много пишут и говорят о «войне памятников», имея в виду акты
вандализма в отношении мемориалов, а также демонтаж памятников советским
воинам-освободителям Европы от фашизма. Заметим, это происходит не в
странах старой Европы. В парке Имперского военного музея в
Лондоне мемориал советским гражданам, погибшим в годы Второй мировой
войны, регулярно посещают официальные делегации и простые граждане,
возлагая цветы в знак почитания подвига борцов с фашизмом. В Германии,
Австрии, во Франции и Нидерландах, в Финляндии подобные захоронения
охраняются государством, памятники при необходимости реставрируются. Да,
говорят здесь, это - наше прошлое, мы всё помним и с почтением
относимся к павшим.
Однако в Украине, Эстонии, Польше и других
постсоветских суверенных государствах картина другая. Советский воин –
оккупант. А Европу от фашизма освобождали американцы. Осталось немного
подождать, и скоро, видимо, города и веси будут называть в честь
американских генералов, миллиардеров, возводить стелы, увековечивая
победы США в разных уголках планеты.
А ведь спроси сейчас
обыкновенного поляка, как он относится к демонтажу памятников
красноармейцам, он, скорее всего, отмахнётся и побежит по своим делам.
Только молодые, накрученные пропагандой, будут говорить о необходимости
«уничтожения символов имперско-большевистского прошлого». Откуда берётся
эта пропаганда? Кому так важно растревожить российское привычное
самосознание, точнее – осознание себя как народа-победителя? Возможно,
руководству страны, которая не знает кровопролитной освободительной
войны на своей территории, но страстно желает признания себя
единственным нравственным эталоном в современной истории. А в чём же
здесь польский интерес? Нет его. Самой Польше неинтересно, то есть
невыгодно обострять отношения с Россией. Достаточно того, что она,
Польша, как верный член Евросоюза разделяет с другими его членами
тяжесть антироссийских экономических санкций.
Вообще, если
задуматься, польский народ просто на генетическом уровне склонен
сверхчувствительно реагировать на слова «независимость» и «агрессия». У
них в крови сопротивление. Для них нет «хорошего» правителя. Это вполне
объяснимо с исторической точки зрения.
Ведь участь этого прекрасного края весьма незавидна.
Ещё во времена Северной войны прусские короли три раза предлагали
Петру
I разделить Польшу и трижды получили отказ. Три территориальных раздела
польского государства были проведены в 1772, 1793 и 1795 годах
соседними с Речью Посполитой государствами: Россией, Австро-Венгрией и
Пруссией.
Более столетия Польша боролась за восстановление своей
государственности. В годы первой мировой войны страны Антанты поддержали
требования поляков, и в 1918 году Польша обрела–таки независимость.
Страну возглавил Юзеф Пилсудский, который вынашивал планы создания союза
Украины, Белоруссии, Литвы и Польши при ведущей роли последней. 21
апреля 1920 года он подписал в Варшаве соглашение с главой Директории
Украинской Народной Республики Симоном Петлюрой. К польскому государству
отходили Волынь и Восточная Галиция (Ивано-Франковск, Львов и
Тернополь), а армия Директории подчинялась польскому командованию в
войне против Советской России.
Да, Польша приросла территориями,
но страны Антанты, поставляя оружие, манипулировали ею с одной целью:
установить с ее помощью "санитарный кордон" против Советской России. В
мае 1920 года польская армия заняла Киев и вступила в военные действия с
Красной Армией. Постепенно союзники сокращали свою помощь Польше, а
Великобритания и вовсе саботировала её, и в итоге был подписан рижский
мирный договор. Несмотря на его подписание, отношения между двумя
странами оставались напряжёнными, они отразили специфику автократических
систем в обоих государствах, своеволие политических лидеров и
своеобразие их представлений, сформированных длительным историческим
противостоянием, предубеждениями и конфликтами разных лет.
В
конце 30-х годов Европа вошла в новый виток обострения международных
противоречий. Возникла фашистская «ось». Одни страны потворствовали
гитлеризму в подготовке новой мировой войны, способствуя укреплению его
военного потенциала за счет своих ресурсов. Другим была отведена роль
жертв.
Первой жертвой стала Польша, крупнейшая в регионе из
стран-лимитрофов . Она старалась соблюдать «равную удаленность» от
мощных соседей — СССР и Германии. Не спасло. «Польша, — говорил
Пилсудский, — на протяжении всей своей истории со времен Екатерины и
прусского Фридриха испытывала на собственной шкуре, что бывает, когда
два ее самых могущественных соседа смогут договориться между собой.
Польшу тогда рвут на куски».
В тот период внешнеполитическими
вопросами Польши занимался Ю.Бек. Ситуация на международной арене
непрестанно трансформировалась и усложнялась, мир приближался к новой
войне, а Бек не умел просчитывать сложные варианты с изменением правил
игры и комбинаций.
В двусторонних отношениях Бек вел себя
неровно и непоследовательно, по свидетельству французского посла Л.
Ноэля, легко отталкивая от себя людей, портя своей заносчивостью
отношения с соседями, проявляя излишнюю самоуверенность. В результате
Польша выполняла деструктивную роль в процессе создания системы
коллективной безопасности.
Отношение к СССР, по сути к России, в
среде польского руководства было противоречивым. Генерал Сикорский
считал, что «без опоры на Россию мирный блок не победит. Сам факт
достижения соглашения с Россией необычайно укрепит шансы сохранения
мира». Ему возражали: «Последние триста лет не было ничего позитивного в
отношениях с этим государством». (Видимо, позитив радовал с 1610 по
1612 г., когда польско-литовский гарнизон занимал Московский Кремль).
Что было дальше, известно, кажется, всем.
Вечером 31 августа
1939 г. группа эсэсовцев, переодетых в польские мундиры, вторглась в
помещение немецкой радиостанции в Гливицах. Переданный в эфир краткий
текст на польском языке призывал к войне с Германией. На полу остался
застреленный немецкий уголовник, переодетый в польский мундир. На
рассвете 1 сентября линкор «Шлезвиг-Гольштейн», посетивший с «визитом
вежливости» Гдыню, начал обстрел Вестерплятте. Первый же выстрел нарушил
Женевские конвенции о законах и обычаях войны — запрет обстрела суши с
моря. Польша стала жертвой гитлеровской агрессии.
Первым жестом
поддержки были ультиматумы английского и французского правительств,
направленные в Германию с требованием немедленно прекратить военные
действия и вывести войска с польской территории. В ответ на отказ они
объявили Германии войну. Но 15 европейских стран и США объявили о своем
нейтралитете.
Политическая и военная элита Британии и Франции вскоре
пришли к выводу, что наступательные действия с их стороны
нецелесообразны. 12 сентября Даладье и Чемберлен решили, что помогать
Польше уже бесполезно.
16 сентября в Наркоминдел СССР был
приглашен посол В. Гжибовский. Ему была зачитана нота, в которой
утверждалось: «...Польское государство и его правительство фактически
перестали существовать. Тем самым прекратили свое действие договоры,
заключенные между СССР и Польшей». Советское правительство заявляло,
что, «будучи доселе нейтральным», оно не может теперь спокойно
относиться к возможной угрозе для страны. Одновременно оно «намерено
принять все меры к тому, чтобы вызволить польский народ из злополучной
войны, куда он был ввергнут его неразумными руководителями, и дать ему
возможность зажить мирной жизнью».
Верховный главнокомандующий Э.
Рыдз-Смиглы подписал роковой для сопротивлявшейся армии приказ: «Советы
вторглись. Приказываю осуществить отход в Румынию и Венгрию...» Это был
приказ не атаковать советские войска, если они не будут ввязываться в
бои или пытаться разоружать польские части.
4 декабря 1941 г была
подписана Декларация о дружбе и взаимной помощи. СССР и Польша заявляли,
что будут вместе с Великобританией и другими союзниками вести войну до
полной победы и окончательного уничтожения немецких захватчиков,
оказывать друг другу полную военную помощь.
13 апреля 1943
германское радио сообщило, что в Катынском лесу обнаружены останки 10
тыс. расстрелянных польских офицеров. Геббельс решил, что «Катынская
козырная карта» может навсегда поссорить поляков с русскими, и такую
перспективу он приветствовал с огромной радостью. Готовился он
тщательно: за две недели до объявления проводилось предварительное
раскрытие могил, за вознаграждение собирались показания местного
населения о курсировании автотранспорта, о свидетелях, слышавших
выстрелы, об очевидцах. Нацисты ухватились за великолепный шанс
организовать сенсационную шумную кампанию с использованием кино, радио и
печати, с доставкой на место многочисленных групп свидетелей из Польши,
военнопленных из лагерей — польских, английских, французских,
американских.
В Катынский лес возили жителей Смоленска,
журналистов из «нейтральных» стран, рабочих с предприятий Западной
Польши. Там побывал бывший польский премьер-министр Л. Козловский.
17
апреля Геббельс записал в своем дневнике: «Катынское дело становится
колоссальной политической бомбой, которая в определенных условиях
вызовет не одну „взрывную“ волну. И мы используем его по всем правилам
искусства». Прозорлив был рейхсминистр народного просвещения и
пропаганды Германии.
Несмотря на то, что российские руководители
(Горбачев, Ельцин, Путин) признали вину сталинского НКВД и принесли
извинения польскому народу, несмотря на горы рассекреченных и переданных
польской стороне материалов, несмотря на гигантский совместный труд
польских и российских учёных о «белых пятнах» двусторонних отношений,
катынский вопрос всё ещё остаётся больной темой польско-российских
разговоров. И стремление уничтожить всякое напоминание о сталинском
режиме тесно связано с Катынью.
Что делать? Предложить собрать
всем миром денег на мемориал польскому солдату и воздвигнуть его,
скажем, на Поклонной горе…Чтобы поляки чувствовали, что мы их чтим и
ценим их вклад в нашу общую победу над фашизмом. Предложить выплачивать
некие квоты за сохранение важных для нашего самосознания памятных мест.
Поляки – народ практичный, если выгодно – согласятся. Ну и совсем сухой
юридический вариант: есть документ, регулирующий данный аспект
взаимоотношений, если одна страна нарушает договор, вторая имеет право
подать на неё в суд. Только боль души в правовом поле не вылечить…
Когда-то
Черчилль внушал Сикорскому: «Не поддавайтесь на провокацию — немецкая
пропаганда пытается посеять рознь между союзниками».
Россия и Польша
пока не союзники, но мы – соседи, и мы – христиане. Надо задуматься, кто
сегодня сеет рознь и ненависть. Надо не поддаваться.
С
использованием книги «Катынский синдром в советско-польских и
российско-польских отношениях», М.2001 Авторы: И.С. Яжборовская, А.Ю.
Яблоков, В.С. Парсаданова".