22.05.16. Заметка от Александра Васильева.
"Украинский
политический толкинизм. Верховная Рада Украины своим решением
переименовала город Днепропетровск, укоротив его название во исполнение
закона о декоммунизации. Теперь город должен называться «Днипро», как
специально пояснил для русскоязычной аудитории инициатор закона,
директор Института национально памяти Владимир Вятрович.
Именно так — Днипро, а не Днепр, как многие, по своей безграмотности,
решили сперва. Потому что имена собственные, как известно, не
переводятся, а поскольку официальный язык на Украине один, то и название
должно звучать по-украински.
Правда это правило тут же забывают,
когда речь идет о русской топонимике. Так, например, официально на
Украине нет никакого города Одесса, а есть только Одэса. Причем и, если
следовать логике господина Вятровича, то и по-русски это должно звучать
так, и только так.
И если вы думаете, что я в этом случае
напрасно нагнетаю и перегибаю, то вы ошибаетесь, потому что деятельность
украинских законодателей филологических мод уже распространяется,
например, на английский.
Так, крупный украинский сотовый оператор
«Киевстар» разместил в недавно одесском порту рекламную конструкцию со
своим лого, и надписью Odessa.
Однако бдительные патриоты выявили
этот факт и декоммунизировали название города, вырезав из него одну
литеру S. Ранее в футболке с надписью Odesa на публике явился сам
губернатор одесской области г-н Саакашвили.
Можно подумать, что
перед нами просто деятельность малограмотных украинцев или грузин, но
еще ранее, в благословенном 2013-м году, в Одессе, на месте где некогда
располагалось американское консульство была открыта мемориальная доска с
таким текстом:
«The U. S. Consulat in Odesa was located hisbuilding from 1884 — 1891».
Табличку
открывал лично посол Соединенных Штатов г-н Теффт. А уж этот человек,
поверьте, знает, что и как на Украине правильно называется. Раз написано
Odesa, значит Odesa.
Так что в настоящий момент города Одесса на
берегу Черного моря de iure больше нет, а ближайший к нам заметный
населенный пункт с таким названием находится в округе Эктор, штат Техас,
США. Надеюсь, что Институт украинской национальной памяти оставит в
покое хотя бы его.
История с географией
Что же касается
Днепропетровска, то городу, конечно, не привыкать. Все знают, что до
революции он был Екатеринославом, но часто забывают, что в годы
павловской деекатеринизации он успел несколько лет побыть
Новороссийском.
Днепропетровск назывался в честь исторического
деятеля Григория Петровского — рабочего, большевика, депутата
Государственной думы, ссыльного, председателя большевистской фракции в
городской думе Екатеринослава, одного из создателей ВЧК, председателя
ЦИК Украины, подписанта от ее имени договора о создании СССР.
По
идее, декоммунизация подразумевает возвращение status quo нарушенного
единомышленниками Петровского и возвращение к названию города, данному в
честь другой исторической личности — императрицы Екатерины II, его
основательницы. Однако такой вариант даже не рассматривался, и город был
назван в честь реки.
Другой областной центр, Кировоград, было предложено переименовать в Ингульск, в честь речки Ингул, на которой город стоит.
С
1924-го по 1934-й он именовался в честь своего знаменитого уроженца,
члена Политбюро ЦК ВКП(б) и председателя Исполкома Коминтерна, Григория
Зиновьева, но после разоблачения преступной троцкистско-зиновьевской
клики, совершившей гнусное убийство товарища С. М. Кирова, в качестве
своеобразной компенсации, город был переименован уже в его честь.
Стоит сказать, что первый секретарь Ленинградского обкома ВКП(б) и член Политбюро не бывал там даже проездом.
В
Кировограде был даже проведен местный референдум, на котором жители
города поддержали возвращение ему исторического названия Елисаветград,
данного ему в честь святой покровительницы императрицы Елизаветы
Петровны.
Однако воля избирателей, естественно, была полностью
проигнорирована. И лишь бурные протесты местных жителей заставили
Верховную Раду взять паузу и подыскать городу новое название.
В
Одесской области в ходе нынешней компании по декоммунизации поменял свое
имя районный центр Котовск, названный в честь и по сей день популярного
в народе красного командира Г. И. Котовского.
Как вы, наверное,
уже догадались, у города было свое историческое название — Бирзула.
Однако, даже несмотря на то, что оно никак не связано с именами
российских монархов и с русскими вообще, и это название не угодило
украинским властям.
Теперь он называется Подольск. Нет, это не в
честь города-спутника Москвы. Котовск переименован в честь Подолии —
исторической области Украины.
Наконец пригород Одессы Ильичевск
был переименован в Черноморск. Если при советской власти название было
поводом для шуток, ведь статус города портовый поселок получил при
Леониде Ильиче, то теперь про «вольный город Черноморск» в котором «даже
в довоенное время человек с десятью тысячами назывался миллионером» не
шутит разве что ленивый. Ну, или Институт национальной памяти.
Цитатам из культового для одесситов «Золотого теленка» места в этой памяти нет.
Впрочем,
логика замены названий, данных в честь исторических личностей, на чисто
географическую топонимику не является изобретением нынешних
декоммунизаторов.
В 1921-м году решением Всеукраинского
центрального исполнительного комитета под председательством того самого
Григория Петровского город Александровск был переименован в Запорожье.
Ученые
и краеведы до сих пор спорят, в честь кого из екатерининских вельмож и
полководцев была названная основанная русскими крепость, но вполне
возможно, что у советской власти название вызывало ассоциации с именем
трех царей из династии Романовых.
Благодаря новому названию город
стал прочно ассоциироваться с запорожским казачеством, возник миф о
существовании на расположенном в его черте острове Хортица Запорожской
сечи.
Спустя три года, после переименования Александровска новое
имя получил и город Юзовка. С 1924-го по 1961-й он назывался Сталино, но
затем, при любителе вышиванок Хрущеве город был назван Донецком — то ли
в честь речки Северский Донец, то ли в честь каменноуголього бассейна.
Заветное слово
Точно
так же обстоит дело с историческим районированием Украины как таковым.
Традиционные названия регионов западной и центральной Украины известны,
респектабельны и не у кого не вызывают вопросов.
«Галичина» — это
не только гренадерская дивизия SS, но и, например, популярный бренд
молочных продуктов, «Волынь» — футбольный клуб украинской премьер-лиги,
«Буковина» — фирменный поезд украинской железной дороги, который
связывает столицу с родиной экс-премьера Яценюка и поэта Херсонского, и
даже «Слобожанщиной» именуется батальон территориальной обороны.
Но
стоит вам в этом ряду произнести во всеуслышание слово «Новороссия» и
вы познакомитесь с сотрудниками Службы безопасности Украины, как это,
например, случилось с автором этих строк.
Вместо этого
исторического термина употребляются названия Южная Украина, Юго-Восток
Украины, Степная Украина, Северное Причерноморье, Нижнее Поднепровье,
Приазовье и т. п.
За тем, чтобы из-под коммунистических названий внезапно не проступили русские, бдит сам президент Порошенко, заявивший:
«Единственное предостережение — не возвращаться к имперским
наименованиям. Не позволю карту Украины запятнать новороссийскими
топонимами!»
Так же, как и в случае с заменой исторических
названий на географические, нынешние декоммунизаторы идут по стопам
своих коммунистических предшественников.
Наглядной иллюстрацией
превращения Новороссии в Южную Украину служит наименование одного из
классических трудов по истории региона, написанного видным харьковским
ученым Д. И. Багалеем.
Ее первое издание, вышедшее в 1889-м году в
Киеве, было озаглавлено «Колонизация Новороссийского края и первые шаги
его по пути культуры».
Однако в 1920-м году переиздав ее на украинском языке в Харькове, тогдашней столице УССР, Багалей озаглавил книгу иначе:
«Заселение Южной Украины (Запорожья и Новороссийского края) и первые начатки ее культурного развития».
Примечательна
сама биография автора. До революции Багалей был ректором Харьковского
университета, членом Государственного совета Российской империи,
городским головой Харькова.
В 1918 году был в числе утвержденных
правительством гетмана Скоропадского основателей Украинской Академии
наук. А уже в 1921-м году его научные заслуги были признаны советской
властью, включившей историка в число ученых, материальное обеспечение
которых было установлено особым постановлением украинского совнаркома.
О
результатах деятельности по стиранию памяти о Новороссии в 1929-м году
не без гордости рапортовал Николай Скрыпник — тогдашний нарком
просвещения УССР, возглавлявший ранее одно из первых правительств
советской Украины и успевший затем послужить в ВЧК.
Выступая в Одессе, по случаю украинизации (т. е. принудительного перехода на украинский язык) местной газеты он заявил:
«Новороссии нет, даже не то, что она уничтожена, а ее совсем не
существует, ее совсем не существует. Я может быть единственный, кто в
день украинизации „Одесских известий“ вспомнил это слово — Новороссия.
Оно стало чужим для жизни, для целой страны, для всего человечества и в том числе даже для одесской мелкой буржуазии».
Неудивительно,
что если у Багалея термин «Новороссия» сохранялся хотя бы в скобках,
чтобы пояснить читателю, что же это за такая Южная Украина, то уже
следующий крупный историк, посвятивший себя изучению региона, в таких
объяснениях не нуждался.
В 1940-м году в Москве Наталья Полонская-Василенко защитила докторскую диссертацию на тему:
«Очерки по истории заселения южной Украины в середине XVIII века (1734—1775 гг.)».
Всего
через год в оккупированном немцами Киеве свежеиспеченный доктор наук
возглавляет Институт археологии и архив древних актов, а так же входит в
состав орготдела Киевской городской управы, в которой отвечает за
декоммунизацию названий улиц.
Наступление советских войск
заставляет ее уехать сперва во Львов, затем в Прагу и наконец в Мюнхен,
где она продолжала свою научную деятельность.
В 1990-х, после
обретения Украиной независимости, труды Полонской-Василенко, наряду с
книгами других «диаспорных» историков, оказали решающее влияние на
формирование нового исторического сознания, в котором для Новороссии не
было места.
Волшебный мир украинского фэнтези
Однажды в одной
из аудиторий исторического факультета Одесского Национального (бывшего
Императорского Новороссийского) университета, где я преподавал, от стены
отвалился кусок штукатурки.
Дырку замазали шпатлевкой, а
поскольку денег на полноценный ремонт не было, образовавшуюся проплешину
прикрыли картой памятников истории и культуры Украины, выпущенной
крупнейшим производителем наглядных пособий, киевским издательством
«Мапа».
На карте вся западная и центральная Украина была
часто-густо усеяна разнообразными значками, отмечающими мемориальные,
культурные, исторические, архитектурные и прочие памятники.
А вот
на юге и востоке одинокие значки были разбросаны среди обширных
пустынных пространств, куда культура, видимо, так и не дошла. Чтобы вы
понимали, по их числу даже Крым уступал какой-нибудь Винницкой области в
несколько раз.
Идею, которую незатейливо иллюстрирует это
наглядное пособие в прошлом году, выступая на Майдане по случаю Дня
независимости Украины, очень образно сформулировал Петр Порошенко.
Президент Украины заявил:
«Украина и украинцы выстояли, выдержали удар. Мы были, мы есть и мы
будем. И пусть эти мои слова вспомнят в далёком будущем, когда будут
праздновать 100-летие независимости.
А Новороссия — такой же миф, как у известного писателя Толкиена — страна Мордор. Военные освободили большую часть Донбасса».
Подобная
лексика стала общим местом у украинских политиков, активистов,
журналистов, да и просто национально сознательных обывателей. Называть
Россию или Донбасс толкиновским Мордором, а его жителей «орками»
считается едва ли не хорошим тоном.
Но чтобы заявить об этом вот
так — в официальной речи главы государства по случаю государственного
праздника, это, конечно, демонстрация особого градуса неадевата.
Впрочем,
для подросткового возраста украинской политической нации вполне понятны
увлечение фэнтези, погружение в мир грез, уход от реальности.
Наблюдать
превращение взрослых серьезных дядек вот в таких вот
подростков-толкинистов было бы забавно, если бы не чисто подростковая
деструктивная жестокость, с которой эти дядьки пытаются подчинить
окружающую реальность силе своего воспаленного воображения.
В
своей игре в высшую расу дивных эльфов украинцы слишком буквально
восприняли картину мира, описанную в одном из писем Дж. Р. Р. Толкиена,
который говорил о том, что видит перед собой «безбрежное Море
бесчисленных поколений предков на Западе, бескрайние просторы (откуда,
обычно появляются враги) на Востоке».
Только в данном конкретном случае речь идет о западе и востоке одного государства, образовавшегося в границах бывшей УССР.
Право
на предков, а значит и на историю, сохранено в этом государстве только
за Западом, а Восток представляется лишь жизненным пространством,
которое надлежит освободить от заселяющих его врагов.
Вы не находите, что такое государство просто не имеет права на существование?"
