08.01.17. Заметка от Валентина Филиппова.
«Украину
попилят на несколько частей». С каким настроением встречали ополченцы
республик Донбасса праздники? Что, по мнению простых бойцов, происходит
на фронте? Какова судьба украинских пленных и перебежчиков из ВСУ? Как
военные видят развязку конфликта? Что общего между войной на Украине и
шоу Дом-2? О буднях военных обозревателю ПолитНавигатора Валентину
Филиппову поведал командир взвода реактивного дивизиона армии ДНР
Евгений Крыжин.
Валентин Филиппов: Первый вопрос – праздничный,
шутливый. Правда ли, что у тебя на службе есть тетрадочка, в которой
записано, от кого подарки будут «отправлены»? Есть там «От детей
Донбасса украинским военным»?
Евгений Крыжин: Есть. У нас есть такие приборы, но мы вам их не покажем.
Эта
тетрадочка у меня с 2015 года. Ещё с гаубичного дивизиона. Правда, веду
я её крайне редко. Там, наверное, десятка три пожеланий скопилось.
Мы
находимся в самом-самом резерве. То есть, у нас боеготовое
подразделение, но мы, реактивный дивизон, не работаем с 2015 года.
Потому что дивизион является для вышестоящих воинских начальников
стратегическим резервом. Всё-таки, 18 БМ-21, готовых «дунуть»
одномоментно 720 120-миллиметровых «карандашей» на 20 километров, — это
очень серьёзно.
А укропы воевать научились. И контрбатарейная
борьба у них налажена неплохо достаточно. Опять же, есть такой момент,
как «отвод». У нас чего? У нас и техники-то нет сейчас. Одни грузовики
остались. Всё остальное возле границы. В разных местах на складах
техники. Это ОБСЕ фиксирует, они прекрасно знают, они регулярно туда
приезжают, проверяют, не упёрли ли мы чего-нибудь, не стали ли мы вести
освободительную войну.
Валентин Филиппов: Так что, получается, что практически вы сейчас не задействованы в боевых действиях?
Евгений
Крыжин: Почему? Допустим, когда рубиловка шла на Светлодарской дуге,
нас держали по готовности «раз», у нас было готово выезжать определённое
количество расчётов боевых. Не скажу, сколько. Не скажу, откуда. Но,
были. Но, не понадобилось. То есть, луганчане смогли «раздуплиться»
сами. Наша седьмая бригада дала украм в щи. Ну, а там, не только она. В
итоге подтянули много кого. В общем, обошлось без нас.
Валентин
Филиппов: Посматривая украинские ресурсы официальные, я всё время
натыкаюсь на то, что они каждый день сообщают, что кто-то у них погиб,
кто-то у них ранен. И что вы продолжаете нарушать «минские соглашения».
Что происходит на самом деле? Насколько велика активность с украинской
стороны, с нашей стороны….
Евгений Крыжин: Они всегда так
пишут. Это уже три года продолжается. Но хочу отметить одно. Я в
новогоднюю ночь был дома. Мне, как самому ненужному военнослужащему
нашего дивизиона, сказали «Евгений, иди. Если, что-то случится, мы тебя
успеем прикатить из дома». Вот я был дома. Ровно в двенадцать у нас была
с ребятами голосовая конференция, мы ровно в двенадцать отметили Новый
Год, а минут в пятнадцать первого уже пошли прилёты. Причём, прилёты
пошли такие хорошие. И близко. Там они перекрылись, тоже отметили,
послушали Пороха, что-то он им сказал, я не знаю, я телевизор не
смотрю….
Валентин Филиппов: А напрасно. Вот этот перл по поводу «украинская оккупация тимчасова»….
Евгений
Крыжин: Наслышан. Но я не могу изменять принципам. Я телевизор не
смотрю с 2002 года, кажется. Или 2003 — когда у нас Дом-2 начался. Моя
жена его стала смотреть, и с того времени у меня всё. Телевизор
отрубило.
Валентин Филиппов: Тебе не кажется, что Дом-2, он как украинский конфликт. Тоже все думали, что он будет короткий.
Евгений
Крыжин: Хорошо выстрелил. Для ТНТ, для развлекательного телевидения,
Дом-2 — это неиссякаемый источник бабла. Да. Так о чём мы?
Собственно,
ситуация примерно такова. Если не считать Светлодарскую дугу, так
называемую, где, по сути, две цели преследовалось. Первая цель –
разведка боем, она прекрасно удалась. Она удалась на все 146%. Потому
что задач было несколько. Первая – прощупать линию обороны, вторая
задача – посмотреть, а за сколько же подтянут подкрепления. Танки,
артиллерийские системы. Всё отлично получилось.
Вторая задача
была – чутка подвинуть линию фронта. Вот тут не задалось. Но хохлы без
перемоги не могут. Поэтому перемога у них случилась – освобождение
Новолуганки.
Валентин Филиппов: Ну, да. Сами у себя освободили.
Евгений
Крыжин: Это вообще прекрасная тема, потому что Новолуганка….
Действительно, сами у себя её освободили. Там суть всего освобождения
была в том, что с одного края села перенесли блокпост на другой край
села. Теперь контрабандистам гаплык. Если раньше они платили и нашим, и
вашим, то теперь будут платить только укропам.
С другой стороны, на стоимости вискаря это не отразилось.
Вот
сейчас получается, за исключением Светлодарской дуги, всё имеет ровно
тот же характер окопной войны. То есть, сидят две линии окопов, и
пытаются друг друга где-нибудь, как-нибудь поймать. Периодически по обе
стороны шарахаются какие-то разведывательные группы. Со снайперами, не
со снайперами. Где-то кого-то хлопают, кого-то снайпер подцепляет,
где-то наш, где-то их. Где-то кто-то нажрётся. Ошибётся дорогой.
Забредёт не туда.
Валентин Филиппов: С украинской стороны перебежчики существуют. Какова их дальнейшая судьба, как правило?
Евгений
Крыжин: Знаешь, я, честно говоря, не задумывался об их судьбах. Но,
однозначно то, что их по полной колют спецслужбы на предмет того, где
человек был, что он делал, где служил. Причастен ли к военным
преступлениям. А дальше уже по желанию. Человек перешёл на нашу сторону,
как бы, понял, что он что-то делает не так. Что-то он делает
противозаконно. Что ж его за это? Расстреливать?
Вообще, знаю,
что кого-то даже в ряды Вооружённых Сил зачисляли. Кто-то на «гражданке»
находил место. Кто-то и в Россию уезжал, к родственникам каким-то.
Валентин
Филиппов: В украинских средствах массовой информации последнее время
муссируется тема пыток военнопленных в ДНР. Пыток, расстрелов, казней
жесточайших. Какое, вообще, отношение к пленным?
Евгений
Крыжин: Конечно. Вот на меня посмотри. Чего думаешь, у меня репа такая? Я
же на пленных отожрался J Ночью меня запускают в лагерь пленных). И я
там, у кого кусочек бёдрышка откусываю…
В начале 2015 года,
когда шли бои за Углегорск, за Дебальцево, за этот котёл, кое-кого там
не брали в плен, да. Артиллеристов не брали. Опять же, смотря какие
части. Там было задействовано достаточно большое количество
подразделений, некоторые подразделения пленных не брали принципиально.
Артиллеристов я бы и сам в плен не брал. Их есть, за что не брать.
А
у нас пленные, кстати, тоже были. Несколько человек. Танкисты были
какие-то. Один из них очень прилично обожжённый. Его моментально
отправили в больницу и передавали чуть ли не первоочерёдно. Были
какие-то менты. Ещё кто-то.
Один попался, то ли из «свитязя»,
то ли ещё из какого-то добровольческого батальона, которых потом к МВД
приписали. Я на него посмотрел, на него без слёз смотреть нельзя,
потому, что это такой «Степан Бандера», только в современном исполнении.
Ты, вообще, фотки Бандеры видел? Где он рядом со своими соратниками. Это же мелкий вонючий дрищ. Он же метр в кепке в прыжке.
Валентин Филиппов: А они самые злые. Это ты большой и добрый)
Евгений Крыжин: И нам такой же попался. И что с ним делать? Расстреливать? Да, ну. Это стыдно.
Только
вот товарищи укропы забывают о том, что факты их издевательств над
пленными зафиксированы. Например, у одного из военнопленных пальчики
поотрубали. Я это помню прекрасно. И сами они от этого не открещиваются.
Нафиг они нам все сдались? Что нам толку с их пыток? Нам лучше от этого станет? Они там какие-то секреты откроют? Да, прям.
Обычно
с пленными всё очень просто. Если они появляются вдруг внезапно где-то,
тут же приезжает соответствующая спецслужба и забирает их. Сразу же.
Причём, забирает, вплоть до того, что чуть ли не со всех сторон их
фотографируют, чтоб, не дай Бог, лишнего синячка не было. И чтоб
пуговичка оторвана не была. Это же обменный фонд, всё-таки. Наших там
тоже приличное количество.
Валентин Филиппов: Ну, хорошо. Я ещё раз поздравляю со всеми прошедшими праздниками.
Евгений
Крыжин: Гражданскому человеку праздники – военному человеку
мозгокрутка. Потому, что военный человек в этот момент находится с
личным составом. Чтоб этот личный состав…. Он же у нас тоже, не сильно
отличается от тех.
Валентин Филиппов: Ну, мы же русские.
Евгений Крыжин: По сути, одинаковые пацаны. Просто у них бардак на порядок больше. У нас это как-то стараются прижимать.
Другое
дело – говна у них в голове много. За три года и телевидение, и
интернет. Скорее всего, закончится всё разводом. Я просто не хочу
прогнозировать, но есть у меня такое ощущение по разным признакам, что
попилят сейчас Украину на несколько частей. И на этом всё.
Валентин Филиппов: Да уже практически все на это и согласны.
Евгений Крыжин: Кто согласен? Украинские политики – нет. Им это смерть.
Валентин
Филиппов: Тогда, простите, вашему дивизиону надо оказаться на
расстоянии 20 километров от Верховной Рады и администрации президента,
если они с чём-то не согласны.
Евгений Крыжин: Я боюсь, что,
если даже вдруг внезапно договорятся до раздела территории, то Киев
точно окажется не у нас. И хрен бы с ним, с одной стороны. С другой
стороны, это Мать городов русских».