14.02.17. Интервью с Эдуардом Басуриным от издания "Известия".
"Басурин: «В него стреляешь — он падает, встает, опять идет на тебя». С военными ДНР воевали опоенные психотропными препаратами украинские «киборги». Ситуация в ДНР по-прежнему остается одной из главной в новостной повестке. Всего с начала года на территории самопровозглашенной республики погибли 45 человек, среди которых 15 мирных жителей, включая детей. В ДНР введена полная боевая готовность, все службы и подразделения работают круглосуточно. О том, как сейчас живет республика, о главной версии убийства Михаила Толстых и о том, кто вступает в отряды добровольцев, специальному корреспонденту «Известий» Александре Красногородской рассказал представитель оперативного командования ДНР Эдуард Басурин.
— Почему в республике возобновились военные действия? С чем связаны активные артобстрелы городов ДНР?
— В первую очередь это внутренние противоречия самой Украины. Радикалов, которые сейчас рвутся к власти, не устраивает политика, проводимая Порошенко. Они обвиняют его в том, что он предал майдан 2014 года. Но, кроме этого, нельзя не учитывать изменения политической конъюнктуры — избрание президентом США Дональда Трампа. Плюс еще уход Олланда. Это означает, что Киев остается практически один на один со своими проблемами. Поддержки из США и Европы ждать, скорее всего, не придется. Поэтому украинская власть пытается всеми силами обострить ситуацию. И не надо забывать о крайне тяжелой экономической ситуации на Украине. Это попытка отвлечь внимание от внутренних проблем и перенести их на периферию, к Донбассу. Думаю, что давление на Украину со стороны европейских государств будет усиливаться.
В начале февраля мы посылали украинской стороне пять пунктов — такая «дорожная карта», где последним пунктом указана срочная демилитаризация зоны вокруг Донецкой фильтровальной станции. Что не должно быть вообще никаких военных в радиусе километра, никто не перемещался — ни мы, ни они. Хочется верить, что сейчас будем двигаться в этом направлении. А вот тот радикализм, о котором я говорил, может этому помешать. Он может спровоцировать очередной виток. Радикалам выгодно накалять ситуацию, потому что это дает им политические очки на фоне бездействия Порошенко.
— Как в этих обстоятельствах можно расценивать убийство Михаила Толстых?
— Убийство любого лидера или значимого человека преследует две цели. Первая — это устранение человека как такового, вторая — это посеять страх и хаос. Миша был символом непобедимости. Его реально боялись украинские подразделения. Если он выходил на позицию, то в этом районе происходило усиление группировки противника в три-четыре раза. Он и Арсений (Арсений Павлов, позывной Моторола, командир подразделения «Спарта» ДНР, погиб 16 октября 2016 года в результате взрыва в лифте дома, где проживал, в его гибели власти ДНР обвинили спецслужбы Украины. — «Известия») были символами движения.
— Если Гиви и Моторола олицетворяли собой движение, почему их не охраняли?
— Командиры охранялись, и после покушения на Мишу эти меры были усилены. Следствием установлено, что Гиви погиб в результате теракта. Уже установлены причастные, мы вышли на след исполнителей. Сейчас уже можно заявить, что к убийству причастны украинские спецслужбы. К сожалению, противник использует все запрещенные методы, берет пример с террористов. А терроризм — это зараза, с которой борется весь мир. Они работают подло, исподтишка. Признаться, мы смогли предотвратить много терактов против Гиви и Моторолы, но, видимо, не все учли.
Ко мне на похоронах подходили люди и ругали, что не уберегли Мишу. Я им честно признавался, что да, это правда. Сейчас население очень воинственно настроено по отношению к киевской власти, нацбатам и преступникам, которые обстреливают мирный Донбасс. Все понимают, что киевская власть зарабатывает на этой войне. Но люди очень устали от происходящего. А мы везде говорим, что завершить этот процесс военным путем невозможно. Юридически мы — граждане Украины. И если войну не остановить, то разрозненную территорию объединить будет практически невозможно. Но там работает пропаганда, им реально промывают мозги. А нам этого ничего не нужно — мы засыпаем под грохот артиллерии. И накал ненависти с каждым днем всё больше и больше. Проблемой должны заниматься политики. Другого выхода нет.
— Какие сложности сейчас испытывают боевые подразделения ДНР?
— Мороз сильно сказывается. Существующая амуниция не спасает полностью от низкой температуры. Нам люди стали приносить теплые вещи, часть которых мы отдаем жителям поселков, находящихся под обстрелами украинских силовиков. Это старики, дети и их родители. Это те люди, которые по каким-то причинам не желают покидать родные дома и выезжать в более безопасные районы.
— Какое материальное обеспечение у военных ДНР?
— Рядовой получает порядка 15 тыс. рублей, офицер — от 30 тыс. и выше. Я — полковник, у меня зарплата 42,5 тыс. Относительно средней зарплаты ДНР — на эти деньги можно жить.
— Есть ли женщины среди военных ДНР?
— Да, начиная с 14-го года. Но сейчас их стало меньше по разным причинам. Все-таки армия — это не женское дело. Мы женских батальонов никогда не создавали. Это в первую очередь медицинский персонал. Плюс снайперы. У нас даже есть командир дивизиона «Градов» женщина — Оля, позывной Корса. Ей около 40 лет. Она из семьи военных.
— А часто ли иностранцы записываются в добровольцы ДНР?
— Сейчас их стало меньше, а в 2014 году откуда только не приезжали! Сербия, Германия, Франция, Испания, Ирландия, США, Канада. А вот на украинской стороне были шведы, поляки, норвежцы.
Сейчас многие уехали домой, визы закончились. А изначально приезжали с миссией не допустить распространения фашизма.
В прошлом году от немецкой партии «левых» к нам пришла 20-тонная фура с гуманитарной помощью. Мы ее полностью разгрузили в Горловке. А так приходят посылки со всего мира.
— А пацаны совсем или пожилые люди приходили?
— Да, лично столкнулся с тем, что приходили 15-летние пацаны и просились на войну. Говорили, что родители не против. Но у нас есть ограничения по возрасту, поэтому, конечно же, им отказали. Ну и пожилые приходят. Мужчины, которым уже под 70. Но все-таки война — это не для детей и стариков. Мы их, наоборот, защищаем.
— Много ли тех, кто перешел из украинской армии в ДНР?
— Да, такие случаи есть. Многие разочаровываются в украинской власти и ценностях Украины, шокированы беспределом националистов, понимают, что это война против своего же народа, и переходят к нам. Поток идет, но мы не всегда о нем говорим. Сейчас тем, кто собирается перейти, стреляют в спину. Но даже в таких обстоятельствах украинских добровольцев немало.
Украина сейчас разделилась на тех, кто нам сочувствует и молчит, а также пассивно служит в армии под страхом уголовного наказания в случае уклонения от службы, и тех, кто убивает, зачищает и расстреливает. Это и есть та самая неадекватная прослойка из националистов, которая разрушает мир и некогда целую страну.
Да и сильная пропаганда действует плюс психотропные препараты. Ведь истории про киборгов — это не сказки. Мы сначала столкнулись с таблетками. А потом в аэропорту обнаружили баклажки с надписью «живая вода». Отправили в лабораторию. Это было сильнейшее психотропное средство, полностью отключающее чувство боли и страха. Человек под воздействием такого средства не падает от выстрелов. Можно всю обойму выпустить, а он идет на тебя. И вот эти случаи и сейчас отмечали, на Промке, на юге. В полный рост идут в атаку. Его убиваешь — он идет. В него стреляешь — он падает, встает, опять идет. Пока в голову не попадешь или в сердце. Ну если броник — в сердце тяжело. В голову. Может и без головы пытаться подняться и идти. Позже выяснили, что оно действует ровно 10 дней. И Украина всегда очень настойчиво требовала, чтобы ротация проходила раз в 10 дней.
— Какие самые горячие точки вы могли бы сейчас отметить?
— Это район Донецка, больше северо–северо-западная часть. Ну так называемая Аэропорт–Промзона–Ясиноватая, это вот место. И юг. Это район Коминтерново–Ленинское–Саханки, Широкино. Вот это самые горячие. Где в принципе последнее время и шли серьезные бои. В остальных местах такого нет. А обстрелы — по всей линии. Честно говоря, такое было только в 14-м году — когда снаряды падали недалеко от центра. В 15-м такого не было, в 16-м такого не было. Окраины — да. А чтобы по центру и в таком количестве — только в 14-м было.
— Какие потери понесла ДНР за период обострения в этом году?
— С 1 января этого года по настоящий момент на территории ДНР ранения различной степени тяжести получили 96 человек, среди которых 47 — представители силовых структур, обороняющих рубежи республики. Также были ранены шесть детей в возрасте до шести лет. Самому маленькому — два месяца. А в период с 3 февраля, когда началось обострение, погибли 45 человек, из них четыре мирных жителя. Всего же с начала конфликта с 2014 года в ДНР погибли 4334 человека, среди них 595 женщин, 3739 мужчин, в том числе 74 ребенка в возрасте до 18 лет.
— Как изменилась численность населения республики с начала боевых действий?
— В 2013 году в регионе проживало до миллиона жителей. В 2014 году, когда началась война, численность населения сократилась в три-четыре раза — осталось порядка 250–300 тыс. В 2016 году снова пошел прирост. Сейчас проживает порядка 600 тыс. человек."
"Басурин: «В него стреляешь — он падает, встает, опять идет на тебя». С военными ДНР воевали опоенные психотропными препаратами украинские «киборги». Ситуация в ДНР по-прежнему остается одной из главной в новостной повестке. Всего с начала года на территории самопровозглашенной республики погибли 45 человек, среди которых 15 мирных жителей, включая детей. В ДНР введена полная боевая готовность, все службы и подразделения работают круглосуточно. О том, как сейчас живет республика, о главной версии убийства Михаила Толстых и о том, кто вступает в отряды добровольцев, специальному корреспонденту «Известий» Александре Красногородской рассказал представитель оперативного командования ДНР Эдуард Басурин.
— Почему в республике возобновились военные действия? С чем связаны активные артобстрелы городов ДНР?
— В первую очередь это внутренние противоречия самой Украины. Радикалов, которые сейчас рвутся к власти, не устраивает политика, проводимая Порошенко. Они обвиняют его в том, что он предал майдан 2014 года. Но, кроме этого, нельзя не учитывать изменения политической конъюнктуры — избрание президентом США Дональда Трампа. Плюс еще уход Олланда. Это означает, что Киев остается практически один на один со своими проблемами. Поддержки из США и Европы ждать, скорее всего, не придется. Поэтому украинская власть пытается всеми силами обострить ситуацию. И не надо забывать о крайне тяжелой экономической ситуации на Украине. Это попытка отвлечь внимание от внутренних проблем и перенести их на периферию, к Донбассу. Думаю, что давление на Украину со стороны европейских государств будет усиливаться.
В начале февраля мы посылали украинской стороне пять пунктов — такая «дорожная карта», где последним пунктом указана срочная демилитаризация зоны вокруг Донецкой фильтровальной станции. Что не должно быть вообще никаких военных в радиусе километра, никто не перемещался — ни мы, ни они. Хочется верить, что сейчас будем двигаться в этом направлении. А вот тот радикализм, о котором я говорил, может этому помешать. Он может спровоцировать очередной виток. Радикалам выгодно накалять ситуацию, потому что это дает им политические очки на фоне бездействия Порошенко.
— Как в этих обстоятельствах можно расценивать убийство Михаила Толстых?
— Убийство любого лидера или значимого человека преследует две цели. Первая — это устранение человека как такового, вторая — это посеять страх и хаос. Миша был символом непобедимости. Его реально боялись украинские подразделения. Если он выходил на позицию, то в этом районе происходило усиление группировки противника в три-четыре раза. Он и Арсений (Арсений Павлов, позывной Моторола, командир подразделения «Спарта» ДНР, погиб 16 октября 2016 года в результате взрыва в лифте дома, где проживал, в его гибели власти ДНР обвинили спецслужбы Украины. — «Известия») были символами движения.
— Если Гиви и Моторола олицетворяли собой движение, почему их не охраняли?
— Командиры охранялись, и после покушения на Мишу эти меры были усилены. Следствием установлено, что Гиви погиб в результате теракта. Уже установлены причастные, мы вышли на след исполнителей. Сейчас уже можно заявить, что к убийству причастны украинские спецслужбы. К сожалению, противник использует все запрещенные методы, берет пример с террористов. А терроризм — это зараза, с которой борется весь мир. Они работают подло, исподтишка. Признаться, мы смогли предотвратить много терактов против Гиви и Моторолы, но, видимо, не все учли.
Ко мне на похоронах подходили люди и ругали, что не уберегли Мишу. Я им честно признавался, что да, это правда. Сейчас население очень воинственно настроено по отношению к киевской власти, нацбатам и преступникам, которые обстреливают мирный Донбасс. Все понимают, что киевская власть зарабатывает на этой войне. Но люди очень устали от происходящего. А мы везде говорим, что завершить этот процесс военным путем невозможно. Юридически мы — граждане Украины. И если войну не остановить, то разрозненную территорию объединить будет практически невозможно. Но там работает пропаганда, им реально промывают мозги. А нам этого ничего не нужно — мы засыпаем под грохот артиллерии. И накал ненависти с каждым днем всё больше и больше. Проблемой должны заниматься политики. Другого выхода нет.
— Какие сложности сейчас испытывают боевые подразделения ДНР?
— Мороз сильно сказывается. Существующая амуниция не спасает полностью от низкой температуры. Нам люди стали приносить теплые вещи, часть которых мы отдаем жителям поселков, находящихся под обстрелами украинских силовиков. Это старики, дети и их родители. Это те люди, которые по каким-то причинам не желают покидать родные дома и выезжать в более безопасные районы.
— Какое материальное обеспечение у военных ДНР?
— Рядовой получает порядка 15 тыс. рублей, офицер — от 30 тыс. и выше. Я — полковник, у меня зарплата 42,5 тыс. Относительно средней зарплаты ДНР — на эти деньги можно жить.
— Есть ли женщины среди военных ДНР?
— Да, начиная с 14-го года. Но сейчас их стало меньше по разным причинам. Все-таки армия — это не женское дело. Мы женских батальонов никогда не создавали. Это в первую очередь медицинский персонал. Плюс снайперы. У нас даже есть командир дивизиона «Градов» женщина — Оля, позывной Корса. Ей около 40 лет. Она из семьи военных.
— А часто ли иностранцы записываются в добровольцы ДНР?
— Сейчас их стало меньше, а в 2014 году откуда только не приезжали! Сербия, Германия, Франция, Испания, Ирландия, США, Канада. А вот на украинской стороне были шведы, поляки, норвежцы.
Сейчас многие уехали домой, визы закончились. А изначально приезжали с миссией не допустить распространения фашизма.
В прошлом году от немецкой партии «левых» к нам пришла 20-тонная фура с гуманитарной помощью. Мы ее полностью разгрузили в Горловке. А так приходят посылки со всего мира.
— А пацаны совсем или пожилые люди приходили?
— Да, лично столкнулся с тем, что приходили 15-летние пацаны и просились на войну. Говорили, что родители не против. Но у нас есть ограничения по возрасту, поэтому, конечно же, им отказали. Ну и пожилые приходят. Мужчины, которым уже под 70. Но все-таки война — это не для детей и стариков. Мы их, наоборот, защищаем.
— Много ли тех, кто перешел из украинской армии в ДНР?
— Да, такие случаи есть. Многие разочаровываются в украинской власти и ценностях Украины, шокированы беспределом националистов, понимают, что это война против своего же народа, и переходят к нам. Поток идет, но мы не всегда о нем говорим. Сейчас тем, кто собирается перейти, стреляют в спину. Но даже в таких обстоятельствах украинских добровольцев немало.
Украина сейчас разделилась на тех, кто нам сочувствует и молчит, а также пассивно служит в армии под страхом уголовного наказания в случае уклонения от службы, и тех, кто убивает, зачищает и расстреливает. Это и есть та самая неадекватная прослойка из националистов, которая разрушает мир и некогда целую страну.
Да и сильная пропаганда действует плюс психотропные препараты. Ведь истории про киборгов — это не сказки. Мы сначала столкнулись с таблетками. А потом в аэропорту обнаружили баклажки с надписью «живая вода». Отправили в лабораторию. Это было сильнейшее психотропное средство, полностью отключающее чувство боли и страха. Человек под воздействием такого средства не падает от выстрелов. Можно всю обойму выпустить, а он идет на тебя. И вот эти случаи и сейчас отмечали, на Промке, на юге. В полный рост идут в атаку. Его убиваешь — он идет. В него стреляешь — он падает, встает, опять идет. Пока в голову не попадешь или в сердце. Ну если броник — в сердце тяжело. В голову. Может и без головы пытаться подняться и идти. Позже выяснили, что оно действует ровно 10 дней. И Украина всегда очень настойчиво требовала, чтобы ротация проходила раз в 10 дней.
— Какие самые горячие точки вы могли бы сейчас отметить?
— Это район Донецка, больше северо–северо-западная часть. Ну так называемая Аэропорт–Промзона–Ясиноватая, это вот место. И юг. Это район Коминтерново–Ленинское–Саханки, Широкино. Вот это самые горячие. Где в принципе последнее время и шли серьезные бои. В остальных местах такого нет. А обстрелы — по всей линии. Честно говоря, такое было только в 14-м году — когда снаряды падали недалеко от центра. В 15-м такого не было, в 16-м такого не было. Окраины — да. А чтобы по центру и в таком количестве — только в 14-м было.
— Какие потери понесла ДНР за период обострения в этом году?
— С 1 января этого года по настоящий момент на территории ДНР ранения различной степени тяжести получили 96 человек, среди которых 47 — представители силовых структур, обороняющих рубежи республики. Также были ранены шесть детей в возрасте до шести лет. Самому маленькому — два месяца. А в период с 3 февраля, когда началось обострение, погибли 45 человек, из них четыре мирных жителя. Всего же с начала конфликта с 2014 года в ДНР погибли 4334 человека, среди них 595 женщин, 3739 мужчин, в том числе 74 ребенка в возрасте до 18 лет.
— Как изменилась численность населения республики с начала боевых действий?
— В 2013 году в регионе проживало до миллиона жителей. В 2014 году, когда началась война, численность населения сократилась в три-четыре раза — осталось порядка 250–300 тыс. В 2016 году снова пошел прирост. Сейчас проживает порядка 600 тыс. человек."
