17.06.15. Заметка от военкора "Правды ДНР".
"Из открытого окна с шумом ветра в голову летят разные мысли, всплывают какие-то яркие моменты, воспоминания. И вот, собственно, сейчас в моём сознании всплыли события двухнедельной давности, которые так или иначе оставили свой отпечаток внутри меня. В тот четверг, 4 числа, бегом схватив камеры и броню, наш "отряд октябрят" помчался в сторону Киевского района.
Для справки: в этот день в несколько жилых домов находившихся там, прилетела очередная партия снарядов. Собственно ничего удивительного. Перемирие же.
По пути туда мы продумывали с какого бы ракурса лучше снять, как бы повыше залезть и в общем-то пребывали в приподнятом настроении. Но приехав в пункт назначения, уже стало немного не по себе. Кучка военкоров шла по улице в полном обмундировании, а мимо нас проходили люди. Просто люди в своей обычной одежде.
А ведь ситуация одна и та же - что у нас, что у них."Пламенный привет"-то может прилететь в любую минуту.
И, знаете, в какой-то момент мне стало как-то стыдно что ли.
Долго не думая мы решили забраться на крышу.
В детстве мне всегда было интересно посмотреть, как выглядят квартиры сверху (скажем так, с потолка). В тот день мой интерес исчез, после того как я заглянула в огромную пробоину, которая "создала вентиляцию" в квартире на 9 этаже. Зайдя в эту квартиру мы увидели всю основную красоту изнутри. Помещение превратилось в кучу рухляди: разрушено было всё до мельчайших деталей, по всему периметру свисали обломки бетона, а на полу валялись потрёпанные пыльные игрушки. Снаряд попал в детскую...
Спуститься мы решили через соседний подъезд, который выходил в противоположный двор.
Чем больше мы приближались к выходу, тем больше непроизвольно росло напряжение. Шум с улицы давил на уши. С каждой ступенькой децибелы увеличивались. Через минуту мы были внизу и, едва распахнув входную дверь, попали в самый центр эмоциональной бомбы.
Во дворе стояла толпа. Человек 20.
Каждый пребывал в одном из последующих трёх состояний : паника, истерика, ярость.
Крики раздавались со всех сторон: Возле машины( точнее возле того, что от неё осталось) суетились мужчины, покрывая округу отборным "сленгом сапожника"; вытаскивая вещи из-под осколков, во всё горло причитала девушка; на разломанной лавке сидели двое стариков, бросая взгляд на побитые окна; сидя за огромным куском шифера, рыдал ребёнок лет восьми.
Вся эта картина вызывала ужас.
Но ключевым моментом происходящего, стали слова женщины, которая вскинув руки к небу, просто захлёбывалась слезами, но увидев надпись "пресса", тут же бросилась в нашу сторону.
Она бежала к нам навстречу и из её голосовых связок вырывался дикий вопль. Казалось, что ещё немного и звуковая волна снесёт нас, словно ураган.
"Пусть все увидят!- кричала она. - Пусть услышат нас наконец! Мы не хотим воевать, мы хотим жить!
Пусть они прочувствуют на себе то, что каждый день чувствуем мы! Пусть в их домах разрываются снаряды! Пусть они увидят, как на их глазах будут умирать их дети! Да будь они прокляты!... "
Назад мы ехали молча. Нам нечего было сказать. Взгляд устремился в одну точку, из головы испарился весь словарный запас, а на языке вертелась одна единственная фраза : Спасибо за "перемирие".
"Из открытого окна с шумом ветра в голову летят разные мысли, всплывают какие-то яркие моменты, воспоминания. И вот, собственно, сейчас в моём сознании всплыли события двухнедельной давности, которые так или иначе оставили свой отпечаток внутри меня. В тот четверг, 4 числа, бегом схватив камеры и броню, наш "отряд октябрят" помчался в сторону Киевского района.
Для справки: в этот день в несколько жилых домов находившихся там, прилетела очередная партия снарядов. Собственно ничего удивительного. Перемирие же.
По пути туда мы продумывали с какого бы ракурса лучше снять, как бы повыше залезть и в общем-то пребывали в приподнятом настроении. Но приехав в пункт назначения, уже стало немного не по себе. Кучка военкоров шла по улице в полном обмундировании, а мимо нас проходили люди. Просто люди в своей обычной одежде.
А ведь ситуация одна и та же - что у нас, что у них."Пламенный привет"-то может прилететь в любую минуту.
И, знаете, в какой-то момент мне стало как-то стыдно что ли.
Долго не думая мы решили забраться на крышу.
В детстве мне всегда было интересно посмотреть, как выглядят квартиры сверху (скажем так, с потолка). В тот день мой интерес исчез, после того как я заглянула в огромную пробоину, которая "создала вентиляцию" в квартире на 9 этаже. Зайдя в эту квартиру мы увидели всю основную красоту изнутри. Помещение превратилось в кучу рухляди: разрушено было всё до мельчайших деталей, по всему периметру свисали обломки бетона, а на полу валялись потрёпанные пыльные игрушки. Снаряд попал в детскую...
Спуститься мы решили через соседний подъезд, который выходил в противоположный двор.
Чем больше мы приближались к выходу, тем больше непроизвольно росло напряжение. Шум с улицы давил на уши. С каждой ступенькой децибелы увеличивались. Через минуту мы были внизу и, едва распахнув входную дверь, попали в самый центр эмоциональной бомбы.
Во дворе стояла толпа. Человек 20.
Каждый пребывал в одном из последующих трёх состояний : паника, истерика, ярость.
Крики раздавались со всех сторон: Возле машины( точнее возле того, что от неё осталось) суетились мужчины, покрывая округу отборным "сленгом сапожника"; вытаскивая вещи из-под осколков, во всё горло причитала девушка; на разломанной лавке сидели двое стариков, бросая взгляд на побитые окна; сидя за огромным куском шифера, рыдал ребёнок лет восьми.
Вся эта картина вызывала ужас.
Но ключевым моментом происходящего, стали слова женщины, которая вскинув руки к небу, просто захлёбывалась слезами, но увидев надпись "пресса", тут же бросилась в нашу сторону.
Она бежала к нам навстречу и из её голосовых связок вырывался дикий вопль. Казалось, что ещё немного и звуковая волна снесёт нас, словно ураган.
"Пусть все увидят!- кричала она. - Пусть услышат нас наконец! Мы не хотим воевать, мы хотим жить!
Пусть они прочувствуют на себе то, что каждый день чувствуем мы! Пусть в их домах разрываются снаряды! Пусть они увидят, как на их глазах будут умирать их дети! Да будь они прокляты!... "
Назад мы ехали молча. Нам нечего было сказать. Взгляд устремился в одну точку, из головы испарился весь словарный запас, а на языке вертелась одна единственная фраза : Спасибо за "перемирие".
Комментариев нет:
Отправить комментарий