15.02.17 Репортаж Александра Коца.
Мы выкатываемся к мосту, под которым и летняя кухня, и поленница, и бетонные укрытия для бойцов. А вокруг — вывернутая наизнанку земля вперемешку со «свежим» железом. Я видел такое летом 2014-го под Славянском, в Семеновке. Когда украинцы перестали стесняться и утюжили позиции ополчения «Тюльпанами», «Гиацинтами», «Ураганами»... Украинские артиллеристы словно сдавали экзамен по всем дисциплинам, какие есть в этом разрушительном деле. Но у Жоры не погиб ни один человек. Жора, опять же по наказам дедов, зарылся в землю так, что на него, пожалуй, и вакуумную бомбу тратить — деньги на ветер. Жилой блиндаж врыт в опорную насыпь моста. А в нем...
- Сами все видите, - не без гордости заводит он нас в это укрытие. - Двухъярусные кровати, под землей, под слоем бетона и асфальта. Удобно, уютно и пробить невозможно. Пять дней сюда сыпали все калибры — ничего не обсыпалось, не сломалось. И шумоизоляция хорошая.
Позиции оборудованы с той же русской основательностью. Перед глазами — поле, по которому пытались наступать украинцы. За ним — позиции ВСУ. На опоре ЛЭП развевается жовто-блакитный прапор. Отсюда, с высоты, затея с наступлением кажется полным безумием. Ни кустика, ни бугорка, все простреливается насквозь. ВСУ просто бросили на убой прямо под стволы Жориной роты.
- У них приказ был зайти на мои позиции в течение двух суток, - говорит ротный. - Пять суток бились-бились, зубы поломали себе. Танки выходили, БМП, бэтээры... Я увидел все, что у них есть. Градами засыпали просто без перерыва. А пехота перла... Мы одно тело достали, у него язык фиолетовый. Они скорее всего под наркотой шли. Нормальный человек так не может передвигаться, им наверно что-то колют. Бегают по морозу налегке, попадаешь в него, он кувыркнулся, встал и дальше бежит, пока сердце не остановится. Неадекватные.
В мерный звук разрывов где-то в стороне аэропорта вдруг вплелась длинная очередь крупнокалиберного пулемета. За ней еще одна, за ней несколько хлопков.
- Ну вот сейчас они куда стреляли? В кого? - Искренне недоумевает Жора. - Мы все в укрытиях, на них не нападаем. Наркоманы.
Нам повезло попасть в промку в первое за пять дней затишье. Парни рубят дрова для своего подземного укрытия, набивают магазины патронами и готовятся к вечеру, когда у украинцев традиционно «срывает башню». Где-то вдалеке громыхает в районе аэропорта. К утру каждый взрыв будет посчитан, и сообщат о трех или четырех тысячах нарушений режима тишины. Здесь, на войне, эти дипломатичные термины вызывают лишь грустную улыбку».
Мы выкатываемся к мосту, под которым и летняя кухня, и поленница, и бетонные укрытия для бойцов. А вокруг — вывернутая наизнанку земля вперемешку со «свежим» железом. Я видел такое летом 2014-го под Славянском, в Семеновке. Когда украинцы перестали стесняться и утюжили позиции ополчения «Тюльпанами», «Гиацинтами», «Ураганами»... Украинские артиллеристы словно сдавали экзамен по всем дисциплинам, какие есть в этом разрушительном деле. Но у Жоры не погиб ни один человек. Жора, опять же по наказам дедов, зарылся в землю так, что на него, пожалуй, и вакуумную бомбу тратить — деньги на ветер. Жилой блиндаж врыт в опорную насыпь моста. А в нем...
- Сами все видите, - не без гордости заводит он нас в это укрытие. - Двухъярусные кровати, под землей, под слоем бетона и асфальта. Удобно, уютно и пробить невозможно. Пять дней сюда сыпали все калибры — ничего не обсыпалось, не сломалось. И шумоизоляция хорошая.
Позиции оборудованы с той же русской основательностью. Перед глазами — поле, по которому пытались наступать украинцы. За ним — позиции ВСУ. На опоре ЛЭП развевается жовто-блакитный прапор. Отсюда, с высоты, затея с наступлением кажется полным безумием. Ни кустика, ни бугорка, все простреливается насквозь. ВСУ просто бросили на убой прямо под стволы Жориной роты.
- У них приказ был зайти на мои позиции в течение двух суток, - говорит ротный. - Пять суток бились-бились, зубы поломали себе. Танки выходили, БМП, бэтээры... Я увидел все, что у них есть. Градами засыпали просто без перерыва. А пехота перла... Мы одно тело достали, у него язык фиолетовый. Они скорее всего под наркотой шли. Нормальный человек так не может передвигаться, им наверно что-то колют. Бегают по морозу налегке, попадаешь в него, он кувыркнулся, встал и дальше бежит, пока сердце не остановится. Неадекватные.
В мерный звук разрывов где-то в стороне аэропорта вдруг вплелась длинная очередь крупнокалиберного пулемета. За ней еще одна, за ней несколько хлопков.
- Ну вот сейчас они куда стреляли? В кого? - Искренне недоумевает Жора. - Мы все в укрытиях, на них не нападаем. Наркоманы.
Нам повезло попасть в промку в первое за пять дней затишье. Парни рубят дрова для своего подземного укрытия, набивают магазины патронами и готовятся к вечеру, когда у украинцев традиционно «срывает башню». Где-то вдалеке громыхает в районе аэропорта. К утру каждый взрыв будет посчитан, и сообщат о трех или четырех тысячах нарушений режима тишины. Здесь, на войне, эти дипломатичные термины вызывают лишь грустную улыбку».
Комментариев нет:
Отправить комментарий